В своей многотомной «Истории Англии преимущественно в шестнадцатом и семнадцатом столетиях» (L. Ranke, Die Englische Geschichte vornehmlich in 16 und 17 Jahrhundert, 1859—1868.) немецкий буржуазный историк Ранке стремится понять английскую революцию 40—50-х годов XVII в. в ее «политически-религиозной целостности», «своеобразии» и «всеобще исторических связях и отношениях».
Ранке интересуется преимущественно политической и религиозной историей английской революции и особенно подробно изучает дипломатическую историю, внешнюю политику периода республики и протектората. Такое направление работы Ранке отнюдь не случайно: прусского историографа, писавшего об английской революции XVII в. в 60-е годы XIX в., когда решался вопрос о том, каким путем пойдет воссоединение Германии (а сам Ранке был, как известно, сторонник «прусского пути», пути объединения «железом и кровью»), интересует в первую очередь проблема объединения Англии, Ирландии и Шотландии в одно политическое целое, проблема военной и политической «мощи» и «перерастания» английской политики в великобританскую.
Таким образом, заявляя на словах о «независимости» истории от политики, Ранке по существу подходил к изучению английской революции под углом зрения современных ему задач и проблем германской, точнее прусской, политики.
Ранке интересуется специфическими чертами и особенностями английской революции XVII в., которую он стремится понять прежде всего в ее «политически-религиозной целостности» и «своеобразии».
Представителем исторического «объективизма» в духе Ранке на английской почве является С. Р. Гардинер, автор многотомных трудов по истории Англии первых Стюартов, «пуританской» революции, республики и протектората ( S. R. Gardiner, History of England from the accession of James I to the outbreak of the Civil war, 1603—1642, vol. 1—10, L. 1894—1896; 5. R. Gardiner, History of the Commonwealth and Protectorate (1649— 1656), vol. 1—3, L. 1894—1901.). Желая доказать свое «беспристрастие» и «объективизм», Гардинер в одной из работ по истории английской революции ставит следующий вопрос: имеет ли историческая наука практическое значение для современной политики? Является ли история «политикой прошлого» и может ли «историк» судить с достаточным основанием о политике современной? Ответ на этот вопрос дается в духе Ранке, которого Гардинер объявляет «отцом современного исторического исследования».