Третьим основным образующим элементом парламента с самого начала его существования были представители городов— cives et burgenses, по терминологии парламентских документов XIII и XIV вв.
Они, подобно рыцарям графств, являлись выборными представителями, но вместе с тем в первый период существования парламента занимали в нем особую позицию и не составляли еще единого целого с представителями графств, какое они составили впоследствии в палате общин.
Горожане позднее, чем рыцари графств, стали получать регулярные приглашения на парламент. Первый раз они появились в парламенте в 1265 г. по приглашению Симона де Монфора, но затем, в первые годы царствования Эдуарда I, они приглашались на парламент сравнительно редко и только после 1297 г. стали его постоянными участниками. Городские представители присутствовали, как было уже отмечено, только на 15 собраниях в период с 1272 по 1307 г.: в парламентах 1273 г. и 1275 г., в парламентах в Нортгемптоне и Йорке, одновременно собравшихся в 1283 г., в парламенте в январе 1283 г. в Шрузбери, в «образцовом» парламенте в ноябре 1295 г., в ноябрьском парламенте в 1296 г. в Бери-Сент-Эдмундс, в парламентах 1298 г. в Йорке, 1300 г. в Лондоне, 1301 г. в Линкольне, 1302 г. в Лондоне, 1305 и 1306 гг. в Лондоне, в Карлейльском парламенте 1307 г. Кроме того, в 1303 г. Эдуард I собрал особое собрание городских представителей для решения вопроса о повышении пошлин на экспорт и импорт.
Для того чтобы дать социальную характеристику городского представительства в парламентах изучаемого периода, нужно разрешить два вопроса: во-первых, какие именно города и на каких основаниях приглашались в парламент в интересующее нас время и, в частности, какие города, составляли основной костяк городского представительства; во-вторых, каков был социальный облик городских представителей, кем были и кого представляли cives et burgenses в английском парламенте в изучаемый период.
Первый из этих вопросов неоднократно ставился в литературе, хотя и не нашел в ней полного разрешения. Второй же рассматривался только в одном исследовании английского историка — мисс М. Мак-Кизак, но в отношении интересующего нас периода также остается до сих пор нерешенным.
Согласно списку, составленному Пэлгревом по данным парламентских приказов (Parliamentary writs), общее число городов, когда-либо получавших приглашения в парламент при Эдуарде I, составляет 166. Однако эта общепринятая цифра не совсем верна. В нее не включены те 11 городов, которые однажды были приглашены в парламент 1275 г., никогда больше не приглашались туда и, естественно, не были учтены Пэлгревом, так как пригласительные письма 1275 г. были ему неизвестны. Следовательно, для изучаемого времени мы можем говорить по меньшей мере о 177 «парламентских» городах. В то же время эти «парламентские» города составляли всего 63% всех известных нам для конца XIII в. городов Англии. Однако обычно в парламенты вызывалось значительно меньше городов, и от парламента к парламенту число их постоянно изменялось. В «образцовый» парламент были приглашены представители 114 городов, в парламент 1298 г. — 78 городов, в парламенты 1301 и 1302 гг.— представители 73 городов, в парламент 1305 г. — 89 городов, в парламент 1306 г. — 78 городов и в Карлейльский парламент 1307 г. — представители 89 городов. Таким образом, в каждый парламент редко приглашались представители более чем половины общего числа «парламентских» городов. Уже эти колебания показывают, что круг постоянно приглашаемых в парламент городов и их число в царствование Эдуарда I, еще не были окончательно определены.
Они определились более или менее только в начале XIV в., когда можно наблюдать тенденцию к сокращению количества городов, приглашаемых в отдельные парламенты.
Само центральное правительство в этот период не давало точных определений шерифам, какие именно города должны посылать своих представителей в парламент. В 1275 г. оно предписывало шерифам прислать в парламент представителей от каждого города (civitas), бурга (burgus) и рыночного местечка (villa mercatoria), в дальнейшем же, начиная с 1295 г., представители мелких рыночных поселений больше никогда не приглашались в парламент и шерифам предписывалось присылать только представителей от городов и бургов (civitatum et burgorum).
Поскольку правительство в центре не настаивало на определенном числе городов от каждого графства, то и шерифы, на обязанности которых лежала организация выборов, не очень заботились о том, чтобы все города их графства посылали своих представителей в парламент. А так как правительство не имело точного списка подлежащих приглашению городов, а понятие «burgus» было в XIII в. очень неопределенным 126, то совершенно очевидно, что постоянно менялся и круг приглашаемых от каждого графства городов. Анализ отчетов шерифов, имеющихся в Parliamentary writs, показывает следующую картину (табл. 6).
Таблица 6
Следовательно, из 177 парламентских городов только 58 посылали своих представителей в парламент более или менее регулярно (в 5 и более парламентов из 15 парламентов с участием городских представителей, имевших место в изучаемый период). Уточняя эту суммарную цифру, мы обнаружили, что лишь очень немногие города, попавшие в эту группу, посылали своих представителей во все или почти во все парламенты. Их нетрудно перечислить: Экзетер (приглашался 11 раз), Бристоль (9 раз), Герефорд (11 раз), Ноттингем (10 раз), Дерби (9 раз), Шрузбери (10 раз), Вустер (10 раз), Винчестер (10 раз), Солсбери (10 раз), Скарборо (11 раз), Йорк (9 раз), Линкольн (10 раз). К этому списку надо прибавить еще Лондон, хотя он, как правило, не фигурирует в Parliamentary writs. Остальные, часто даже довольно значительные города вызывались всего 5, 6, 7 раз за весь интересующий нас период. В общем, не более трети числа «парламентских» городов XIII и начала XIV в. регулярно участвовали или должны были участвовать в заседаниях парламента. А по отношению к числу известных нам в это время городов (278) эти города, регулярно приглашавшиеся в парламент, составляли около 1/5 - 53 города, то есть не менее одной трети городов, приглашались нерегулярно — 2, 3, 4 раза за все время, и, наконец, 66 городов (более чем треть) были вызваны в парламент всего по одному разу и, следовательно, составляли случайный элемент в парламенте.
При такой текучести состава естественно поставить вопрос о том, что служило основанием для более или менее регулярного приглашения в парламент того или иного города; были ли вообще такие основания, или же приглашение либо неприглашение города в парламент было результатом случайности?
Вопрос этот постоянно ставился всеми буржуазными историками, которые в той или иной степени занимались городским представительством в английском парламенте. Стеббс, в частности, заметил, что приглашение городов на парламент не всегда зависело от того, находились ли они на королевском домене или на землях других лордов.
Гнейст считал, что чаще всего в парламент приглашались портовые города, ведшие морскую торговлю или являвшиеся крупными центрами ремесла. При этом, однако, он особенно подчеркивал, что приглашение того или иного города в парламент всецело зависело от «усмотрения королевской власти».
Немецкий историк Людвиг Рис считал, что круг городов, получавших приглашения в парламент, в XIII и XIV вв. определялся исключительно произволом шерифов. При этом он утверждал, что шерифы обычно посылали приглашения только тем городам, которые по положению были приравнены к графству и носили официальное название «civitates», а также городам, которые пользовались правом returnus brevium по-отношению к шерифу, то есть были приравнены по положению к иммунитетным сотням (по его мнению, они официально обозначались термином «liber burgus»). Что же касается местечек, выделенных в качестве иммунитетных округов из состава сотни, которым Рис приписывает официальное название «burgus», и городов, совпадавших с сотней, то они, по мнению Риса, реже приглашались в парламент и легче уклонялись от выполнения приказов шерифов и бейлифов и в конце концов выпали из их поля зрения.
М. Мак-Кизак, критиковавшая эту «административную» теорию Риса, не выдвинула никакой самостоятельной точки зрения. Ограничившись констатацией факта, что города, лежащие в пределах иммунитетов, возможно, легче ускользали от представительства в парламенте, но что это положение нельзя возводить в принцип, как это делает Рис, она в конце концов пришла к выводу, что в XIII в. в выборе приглашаемых городов «фактическими арбитрами были шерифы», то есть повторила исходное положение Риса.
Между тем, теория Риса даже с формальной стороны не выдерживает критики. Принятое им деление английских городов на «burgi», «liberi burgi» и «civitates» совершенно произвольно уже потому, что в административной практике XIII в. четкого разграничения между этими понятиями не было. Кроме того, в доказательство своей теории Рис приводит лишь ссылки на пример отдельных городов (города Devizes, Bodemin, Lutegershall), не проверяя административного положения других парламентских городов изучаемой эпохи.
Наконец, теория Риса в сущности не дает ответа на интересующий нас вопрос о причинах регулярности приглашения определенной группы городов, так как административное положение города было обычно лишь внешним признаком в его общей характеристике и только отражало его экономическое значение и степень его самостоятельности. Самое же главное то, что на практике, вопреки мнению Риса, многие мелкие медиатизированные города, так же как города, пользовавшиеся иммунитетом в масштабе сотни, постоянно получали приглашения на парламент.
С нашей точки зрения критерий «парламентского» города изучаемой эпохи следует искать прежде всего по линии его общей значимости в экономической и политической жизни Англии. Такая постановка вопроса сопряжена с рядом трудностей, поскольку в нашем распоряжении нет таких источников, по которым можно было бы составить ясное представление о каждом из интересующих нас 177 городов. Из литературы по истории английского средневекового города можно почерпнуть также не много — в лучшем случае характеристику отдельных, наиболее влиятельных городов Англии XIII в. Для того чтобы составить хотя бы приблизительное представление об экономическом и политическом облике интересующих нас городов, нам пришлось обращаться к самым разнообразным источникам, которые иногда могли дать лишь очень неточные и косвенные сведения.
Главные из этих источников следующие: Сотенные свитки 1274 г. — материалы правительственного расследования 1274 г. относительно иммунитетных привилегий феодалов и городов, а также всевозможных злоупотреблений сеньориальной и королевской администрации, Placita de quo warranto — сборник протоколов судебных разбирательств по искам короны против феодалов — владельцев иммунитетов, которые велись с целью выяснения законности прав феодалов и городов на те или иные иммунитетные привилегии городские хартии XIII в.
Естественно, что добытые нами сведения из столь разнохарактерных источников далеко не полны и не точны, однако за неимением других мы все же сочли возможным использовать их для нашей цели. В этих источниках мы искали данные об экономической значимости интересующих нас городов, о развитии в этих городах ремесла и торговли, косвенным показателем которых мы считали, в частности, наличие в городе «купеческой гильдии» и права фирмы, а также его положение портового города. В качестве дополнительных показателей для характеристики городов мы учитывали также данные о том, принадлежал ли город королю или какому-либо светскому или духовному феодалу; данные о наличии муниципальных торговых и иммунитетных привилегий у каждого из интересующих нас городов; наконец, являлся ли он тлавным городом графства или нет.
Эти намеченные нами показатели далеко не исчерпывают всех аспектов характеристики того или иного города. Нам .очень важно было бы знать, какой характер носила торговля данного города, какие ремесла там были особенно развиты, каковы были размеры фирмы. Наконец, особенно интересно было бы знать, какую долю в общегосударственном обложении нес каждый из «парламентских» городов этой эпохи. Но поскольку нам не удалось добыть такие сведения для всех интересующих нас городов, то пришлось ограничиться намеченным комплексом сведений.
Наличие рыночных привилегий мы не учитывали, исходя из того, что поселения, обладавшие только такими привилегиями, после 1295 г., очевидно, перестали получать приглашения.
Не учитывали мы также и наличия права returnus brevium, так как, на наш взгляд, как будет показано дальше, это право не играло решающей самостоятельной роли в выборе шерифом контингента приглашаемых городов. Полученные нами данные об интересующих нас городах сведены в таблицу.