И это вполне понятно, так как признать классовый характер королевской политики по отношению к крепостному крестьянству и его полное бесправие в английском «правовом государстве» XIII в.— это значит разрушить миф об исконности «английской свободы», о древности английских демократических традиций, о созидательной политике королей в интересах «народа», миф, на котором зиждется вся буржуазная историография так называемой конституционной истории Англии.
Очевидно, по той же причине этого вопроса избегают касаться и специалисты по аграрной истории Англии. Насколько подробно и внимательно они рассматривают внутривотчинный аспект вилланства, настолько же тщательно они избегают вопроса о месте крепостного крестьянства в политической системе английского феодального государства.
Исключение представляет, пожалуй, один П. Г. Виноградов, который в свое время рискнул коснуться этого больного вопроса, но отнюдь не для того, чтобы разрушить традиционную трактовку роли королевской власти как фактора «антифеодальной политики». Напротив, Виноградов попытался подкрепить эту точку зрения новыми аргументами. Признавая и показывая на большом количестве примеров бесправие английского вилланства в XIII в., П. Г. Виноградов в своей работе «Вилланство в Англии» в то же время пытается доказать, что английское средневековое государство смягчало на практике суровые нормы общего права и юридической теории вилланства. Он объясняет это тем, что «государство предъявляло права на всех своих граждан» и в лице короля «было заинтересовано в благополучии подданных, на плечах которых покоилась структура всего королевства».
Не повезло в буржуазной историографии и свободному крестьянству, хотя именно наличие в Англии XI—XIII вв. этого социального слоя является одним из краеугольных камней в здании английской буржуазной конституционной истории.
То, что в Англии этого периода сохранялось и росло количественно свободное крестьянство, юридически ничем не отличавшееся от свободных держателей, вообще и в том числе от феодалов, издавна служило, прямо или косвенно, важнейшим аргументом как в пользу концепции «народной свободы», так и в пользу теории «антифеодальной» «народной» политики английских королей.
Однако буржуазные историки избегают конкретного анализа взаимоотношений между королевской властью и свободным крестьянством, обычно подменяя его совсем другими вопросами: о юридической природе свободного держания, правовом статусе свободных держателей и об их защите в общем праве и законодательстве. При этом, не делая никакого различия между свободными держателями-феодалами и массой свободного крестьянства, буржуазные исследователи совершенно извращают характер королевской политики по отношению к последнему, так как ошибочно отождествляют все мероприятия королевской власти в защиту «свободного держания» с защитой интересов свободного крестьянства. Впрочем, такой подход к вопросу с их стороны вполне закономерен. Исследование реальных отношений, скрывавшихся под вывеской государственной защиты «свободного держания», как мы покажем ниже, неизбежно приводит к краху обоих традиционных концепций конституционной истории средневековой Англии, как вигской, так и «критической».
Марксистский подход к истории всякого государства, напротив, в первую очередь требует изучения его политики по отношению к эксплуатируемым массам. Поскольку феодальное государство во всех его формах есть аппарат для поддержания господства феодалов над крепостным крестьянством, то классовая сущность всякого феодального государства ярче всего обнаруживается в его политике по отношению к крестьянству и в той позиции, которую оно занимает в основном классовом антагонизме феодальной эпохи. Не случайно поэтому именно историк-марксист Е. А. Косминский впервые обратил внимание на эту сторону процесса централизации Англии в XII—XIII вв. Изучая аграрную историю Англии, он впервые в историографии попытался установить связь между ростом феодальной эксплуатации крестьянства в XII—XIII вв. и укреплением центральной власти в стране. Он указал на то, что «стремление феодальных лордов извлекать как можно больше доходов из своих вотчин заставило их крепче сплотиться и укрепить государство как орудие классового господства», а также на то, что в Англии XII—XIII вв. «каждый новый шаг в укреплении государственного и правового порядка означал новый этап в ухудшении положения вилланов».