Между тем реакция продолжала усиливаться. После октябрьских волнений 1795 г. в Лондоне Питт провел через парламент «Два акта», как их тогда именовали, — новые реакционные законы, направленные против народных выступлений и демократических организаций. Акт «Об охране личной безопасности короля и правительства против изменнических и мятежных действий и покушений» объявлял государственным преступником лицо, устно или печатно требующее от короля изменений в политике либо в составе кабинета.
Второй акт — «О более действенных мерах для предупреждения мятежных митингов и собраний» — устанавливал, что для созыва митинга требуется разрешение трех мировых судей. Оратор, произносивший «опасные» речи, мог быть тут же арестован. Эти законы встретили поддержку различных организаций буржуазии, в том числе Лондонского городского совета.
Идеи просвещения, которые господствовали в буржуазных кругах на всем прояжении XVIII в., получив историческую проверку в битвах французской революции и в ходе революционного подъема в Англии, утратили свою привлекательность для буржуазии. Политическая и общественная борьба пугала призраком революции, и буржуа спешил спрятаться от нее, уйдя в сферу религиозных, мистических, иррациональных верований и чувств. Сложность и противоречивость социальных и политических тенденций эпохи, в которых трудно было разобраться современнику, подрывала веру в просветительский Разум, создавала представление, будто человек лишь игрушка в руках высших неземных сил. Этим настроениям части буржуазии, а также феодально-олигархических кругов соответствовала сформировавшаяся в эти годы идеология и художественная практика реакционного романтизма.