Содержание блестящего двора дорого обходилось Карлу II. Между тем король лишился главного источника дохода — коронных земель, которые остались у новых владельцев. На расходы короля парламент выделил ежегодное содержание, так называемый цивильный лист, который отнюдь не покрывал потребностей Карла II. Он постоянно испытывал недостаток денег и возмущался унизительной зависимостью от парламента. По мере того как революция уходила в прошлое, он, подстрекаемый знатью, все больше давал волю своим абсолютистским тенденциям. Главным образом они проявлялись во внешней политике, хотя, конечно, затрагивали и внутриполитические проблемы.
Карл II продолжал вести торговые войны против Голландии, что в целом соответствовало интересам английской буржуазии; но в конце XVII в. главным врагом стала Франция, с которой приходилось сталкиваться в борьбе за колонии и торговое первенство. С этим король не желал считаться, так как его чисто династические интересы и мечты об абсолютной монархии были связаны именно с надеждой на поддержку со стороны Людовика XIV. Внешнеполитический курс короля противоречил не только экономическим, но и политическим интересам буржуазии, поскольку сближение с Францией усиливало королевскую власть и укрепляло позиции католиков. Поэтому король начал вести переговоры с Францией, скрывая их даже от некоторых министров. В 1670 г. был подписан тайный договор, по которому Англия отказывалась от торгового соперничества с Францией и должна была отменить все меры, направленные на развитие отечественной промышленности, и поддержать претензии Людовика XIV на гегемонию в Европе. Взамен этих принципиальных уступок, сделанных за счет интересов буржуазии и нового дворянства, Карл II получил от версальского двора пенсию и обещание помочь военной силой в случае новой революционной войны. Иначе говоря, договор ставил интересы короля и двора выше национальных интересов Англии. Еще до подписания этого договора Карл II продал Людовику XIV Дюнкерк — важную опорную базу на континенте, завоеванную Кромвелем. Одновременно король, и без того приближавший к себе католиков, издал «Декларацию о веротерпимости», открывшую католикам дорогу к высшим государственным постам. Всем в Англии было известно, что наследник престола — Яков — католик, и поэтому вопрос о правах католиков приобрел особую остроту.
Предательская внешняя политика и очевидное стремление короля не считаться с парламентом вызвали недовольство в среде крупной лондонской буржуазии, в кругах прогрессивного джентри и даже некоторых представителей англиканской и пресвитерианской знати. Впервые со времен возвращения Стюартов начала формироваться политическая оппозиция. В домах знати, в кофейнях, где собирались купцы и помещики, и, наконец, внутри самого кавалерского парламента заговорили о том, что надо ограничить власть короля. Оппозиция добилась принятия парламентом «Акта о присяге» (1673): каждый государственный чиновник должен был давать присягу по англиканскому обряду. Это означало изгнание католиков с государственных постов, и даже сам Яков, занимавший пост лорда Адмиралтейства, вынужден был оставить его. В течение 70-х годов оппозиция постепенно организовалась в политическую партию, требующую ограничения королевской власти. Во главе партии стояли представители некоторых крупнейших аристократических семейств — граф Шефтсбери, лорд Рассел и др. Но среди их сторонников было немало буржуазии, джентри близлежащих к столице графств, представителей интеллигенции. Некоторые сторонники новой партии придерживались даже умеренно республиканских взглядов в духе Гаррингтона. Ввиду того что первоочередным требованием новой партии было лишение Якова наследственных прав и вообще недопущение католиков на государственные посты, членов этой партии стали называть вигами (так в годы гражданской войны называли в Шотландии непримиримых противников католицизма — пресвитериан).
Но и придворные круги не дремали. В противовес вигам они сплотились в аристократическую партию тори (так называли ирландских партизан-католиков). Эта партия безоговорочно поддерживала короля и вообще придерживалась взгляда, что по крайней мере исполнительные права монарха не должны быть ограничены. Крайние элементы торийской партии фактически поддерживали абсолютную монархию. Теоретическое . обоснование они черпали, однако, не в феодальной концепции божественного происхождения королевской власти, а в сочинениях Гобб
са. Недаром этот престарелый философ пользовался почетом при дворе Карла II и даже получал пенсию из королевской казны.
Обе партии полностью оформились в 1679 г., когда Карл II решился, наконец, распустить кавалерский парламент и назначил новые выборы. В новом парламенте виги получили большинство мест, что свидетельствовало о росте оппозиции в среде буржуазии и джентри. Стремясь оградить себя от репрессий, вигские вожди провели в 1679 г. так называемый Habeas Corpus Act, согласно которому в случае ареста задержанному в 24 часа должно быть предъявлено обвинение. Под действие закона не попадали лица, посаженные в тюрьму за долги; беднякам вообще трудно было воспользоваться благами этого закона, так как они не имели реальной возможности обжаловать его нарушение и дойти до высших судебных инстанций — все это требовало денег. И все же Habeas Corpus Act был выдающимся прогрессивным законом. Впоследствии он стал важным элементом буржуазно-демократического права.
Активизация вигской оппозиции поставила перед королем дилемму: либо смириться и править в качестве ограниченного монарха, либо разгромить оппозицию и попытаться захватить всю полноту власти. Сначала он колебался: распустив парламент, король в 1680 и 1681 гг. созывал новые парламенты, но виги неизменно оказывались в большинстве. Тогда король решился: распустив парламент 1681 г., он больше не собирал его вплоть до своей смерти (1685) и в эти четыре года действительно правил почти как абсолютный монарх. На вигов обрушились репрессии, многие были казнены, другие бежали, в том числе Шефтсбери. Вигская эмиграция сосредоточилась главным образом в Голландии. Здесь, при дворе штатгальтера (нечто вроде президента) Вильгельма Оранского, вынашивались планы замены династии Стюартов более приемлемой для буржуазно-дворянских кругов династией, которая согласилась бы на ограниченную монархию. Женой Вильгельма Оранского была Мария — дочь Якова Стюарта, и это придавало элемент законности, преемственности планам приглашения Вильгельма на английский престол. Кроме того, Вильгельм был протестантом и деятельным противником французской гегемонии, что соответствовало внешнеполитическим интересам буржуазно-дворянского блока.
Вскоре после того как Яков II Стюарт вступил на престол (1685), наступила полоса еще более жестокого политического террора, чем в последние годы царствования Карла II. Habeas Corpus Act был отменен. Король-католик взял курс на восстановление католицизма, назначал католиков на высокие посты и даже делал их епископами англиканской церкви. Дело шло к феодально-католической реакции, которая надолго задержала бы развитие страны и подчинила бы Англию французскому диктату.