Экспедиция под командованием капитана Маршана еще в 1896 г. вышла из французской экваториальной Африки с задачей — добраться до Судана и провозгласить его французским владением. Свыше двух лет продолжалась эта экспедиция, и в июле 1898 г. Маршал вышел к Нилу и занял местечко Фашода (к югу от Хартума), где был поднят французский флаг. Китченер потребовал, чтобы флаг был спущен и отряд Маршана (состоявший всего из 150 человек) убрался из Фашоды.
Маршан заявил, что не сделает этого, пока не получит приказа от своего правительства. Так возник фашодский инцидент — самый острый конфликт между Англией и Францией со времен Венского конгресса.
В Англии заговорили о войне; причем воинственную позицию Чемберлена поддержали не только консерваторы, но и влиятельная группа в либеральной партии — либералы-империалисты. Массовая пресса взяла вызывающий тон и раздувала аитифранцузские настроения. В Берлине потирали руки: англо-французская война сковала бы силы обеих держав, и Германия оказалась бы в выгодном положении третьего смеющегося. Но именно этого не могла допустить Франция. Она заняла примирительную позицию, согласилась на эвакуацию отряда Маршала, выторговав согласие Англии на переговоры о размежевании владений в Африке.
Теперь уже вплотную встал вопрос о создании непрерывной линии английских владений от Каира до Кейптауна. На пути лежала лишь Германская Восточная Африка. Кроме того, все еще независимыми были Трансвааль и Оранжевая республика, окруженные Капской колонией с юга, Бечуаналендом с запада и Родезией с севера. После урегулирования фашодского инцидента Чемберлен, Роде и стоящие за ними мощные финансовые группировки сочли момент для захвата бурских республик вполне подходящим. Английское правительство спровоцировало конфликт по вопросу о положении уитлендеров, которых будто бы угнетало правительство Трансвааля. В то время как дипломатия предъявляла Трансваалю одно провокационное требование за другим, буржуазная пресса усиленно раздувала военный психоз.
Конечно, джингоисгская пропаганда оказала влияние на часть рабочего класса, не говоря уже о мелкой буржуазии. Но передовые рабочие не поддались националистическому угару. Собравшийся в 1899 г. конгресс тред-юнионов вынужден был учесть настроения масс и высказался в пользу мирного разрешения конфликта, «так как война означала бы величайшие страдания... трудящихся обеих стран». Один из тред-юнионистских лидеров заявил, что дело не в уитлендерах, а в том, что капиталисты «почуяли запах золота в Трансваале».